Юрий Аратовский
Или куда податься сквернослову в век высоких технологий
Подковать блоху без «лома и чьей-то матери» вряд ли кому-то удастся. Сами посудите: блоха, даже стальная, она же, б… (букашка! А не то, что вы подумали), мелкая — и все норовит куда-то спрыгнуть. Опять же, вряд ли у Левши был микроскоп, чтобы рассмотреть все существенные детали предстоящей операции. А у нашего народа отсутствие навыка, инструмента и технологии при остром желании все же совершить подвиг, как правило, замещается матом.
Существует устойчивое представление, что именно строитель и стройплощадка — это источник и лучшее место для применения ненормативной лексики. И ведь что примечательно: чем мастеровитее работник, тем лучше он этим «языком» владеет. Так завернет в десять и более этажей, чтобы выразить свои чувства или просто донести информацию, что только диву даешься! И то правда: талантливый человек талантлив во всем.
В общем, все в соответствии еще и с анекдотом о работнике ЖКХ. Помните, как заслуженный седой слесарь седьмого разряда дядя Вася пришел с учеником Лехой на аварийный вызов? Ну, когда прорвало канализационную трубу в смотровом колодце, да так, что подбросило люк? В итоге колодец оказался до краев заполнен… Это же канализация! И дядя Вася неоднократно нырял туда, чтобы ликвидировать аварию, а выныривая, требовал от Лехи необходимые инструменты. В финале дядя Вася посоветовал: «Вот! Учись, Леха! А то так и будешь всю жизнь инструменты подавать…»
И наверняка первое слово, произнесенное дядей Васей, прибывшим на место аварии, было сугубо непечатное. Впрочем, как и большинство последующих. И Леха, путаясь с подачей необходимого инструмента, должно быть, узнал о себе много нового. Беда и достоинство отечественного мата в том, что чаще всего он применяется для прокладки цензурных слов и терминов как своего рода междометие. Но в то же время он выполняет уникальную роль в передаче информации и эмоций. В Великую Отечественную во время напряженных воздушных боев советские асы так густо и виртуозно матерились в радиоэфире, что, говорят, «мессершмиты» и прочие «фокке-вульфы» иногда падали сами собой без огневого удара по ним. Позже специалисты по русскому языку объясняли это тем, что в воздушном бою у пилотов элементарно не хватало времени для передачи информации на командный пункт или своим собратьям на правильном русском языке. Собьют же к …!
Что ж, очень может быть. А вообще, скажите на милость, каким может быть ответ бригадира сварщиков на вопрос подчиненного, куда девать оставшиеся лишними электроды? Ответ знают все!
Правда, в этом деле наметилась одна тенденция. Грядет массовая цифровизация отрасли. И в этой связи возникают вопросы, в том числе — в нецензурной форме от несознательной части представителей строительного сообщества. Чаще всего эти вопросы повисают в воздухе, переходя в разряд риторических, на которые, как известно, отвечать не надо. Сверху сказали сделать — и хоть ты небоскреб из непечатных слов сооруди, уже ничего не изменится. Но давайте рассуждать и логически. Все больше участников строительного процесса будут переходить на общение в электронном формате, при этом правила техники безопасности будут отслеживаться видеокамерами и другими средствами визуального и аудиоконтроля, и у рядового участника стройки будет намного меньше шансов опрокинуть ведро с раствором на чью-то голову или, например, забить молотком в доску не гвоздь, а собственный большой палец. Следовательно, и поводов для произнесения привычных … э-э-э… междометий будет меньше.
